Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Художественная культура Урала является составной частью истории культуры России. Вместе с тем она представляет собой не просто провинциальный вариант общенациональной культуры, а самостоятельное явление, обладающее собственными закономерностями и логикой развития. В этом заключена особенность существования такого феномена, как региональная культура.

Уникальное местоположение Уральского хребта - между двумя основными очагами мировых цивилизаций - Европой и Азией, создавало возможность для постоянного взаимодействия Востока и Запада; разнообразие природно-географических условий Урала приводило к пестроте культурно-хозяйственных укладов, возникших здесь ещё с эпохи палеолита и оказавших воздействие на весь дальнейший ход исторических событий.

История культуры Урала неразрывно связана с освоением русским народом уральских и сибирских земель. C XVI в. на колонизируемых территориях строятся города. В XVIII в. продолжается заселение и освоение края: Средний Урал становится горнозаводским центром страны. Здесь возникает уникальная горнозаводская культура, отличающаяся от культуры остальной крестьянской России, получившая наиболее полное воплощение в уральских художественных промыслах, соединивших традиции народного искусства и новые формы промышленного способа организации производства.

Становление профессионального искусства на Урале происходит довольно поздно, в основном в XIX - начале XX в., когда появляются первые уральские литераторы, живописцы, театральные коллективы. Это было время роста регионального самосознания, зарождения устойчивого интереса к истории края, его самобытности, возникновения краеведческих обществ, создания музеев.

Модернизационные процессы, разрушение традиционного уклада жизни начала XX в. и особенно революционные потрясения по-своему отразились на развитии уральской культуры, круто изменив её судьбу. Попытки создания социалистической культуры базировались на отрицании культурного наследия прошлого. Была предпринята попытка искусственного создания новой традиции профессионального художественного творчества на уральской почве.

Таким образом, целью данной работы является исследование художественной культуры Урала.

Отсюда вытекают следующие задачи:

рассмотреть чугунное художественное литьё;

проанализировать Златоустовскую гравюру на стали;

изучить нижнетагильскую роспись по металлу;

выделить керамические изделия на Урале.

1. Народное искусство

художественная культура искусство урал

Особое место в народной культуре играет мастер - особая творческая личность, духовно связанная со своим народом, с культурой и природой края, где он живёт. Он является носителем традиции и коллективного духовного опыта.

О том, какое место занимает мастер в народной культуре, пишет М. А. Некрасова: «Поскольку в понятие «культура» входит всё то, что устоялось во времени, ценности непреходящего, то носителями их чаще всего являются представители старших поколений, люди известные. … Те мастера, которые способны синтезировать в своей деятельности опыт коллектива. … Ценилась родовая преемственность мастерства. Произведениями мастера определялся уровень школы. В такое понятие мастера … входили не только его мастерство, но и высокие качества личности уважаемого всеми человека. В народных представлениях с мастерством связывались мудрость, опыт. Нравственный критерий был неотделим от понятия «народный мастер» как личности созидательной, несущей мир поэтического.

Что же это за личность? Её прежде всего выделяют историческое сознание, забота о сохранении ценностей прошлого и передаче их в будущее, нравственная оценка действительности. Такое сознание творит образ особого видения мира. … Нередко народного мастера наделяют чертами особого, необычного человека, порой он славится как чудак. И всё это грани народного таланта, талантливости духовной. Индивидуальная её окраска не противоречит причастности к целому, что составляет мировоззрение народного мастера, определяет его культурную роль как творческой личности».

Каслинское литьё, Златоустовская гравюра на стали, нижнетагильская роспись по металлу, суксунская медь, камнерезное и ювелирное искусство - можно сказать, что их значение стоит в одном ряду со значением края как исторически сложившегося металлургического центра. Они были порождены и стали выражением горноуральского способа жизни, где крестьянские традиции во многом определяли труд рабочих и мастеровых, где творчество кустарей-одиночек соседствовало с промышленным производством, где главным материалом были железо и камень, где связь с духом традиций не отвергала, а предполагала постоянный широкий поиск, где создавались произведения, украшавшие столичные дворцы и крестьянские избы, купеческие особняки и рабочий быт.

Произведения уральского промышленного искусства при всём разнообразии характера и форм бытования промыслов отличает тесная связь с бытом, с практическими потребностями самой жизни. Однако при этом отсутствует узко утилитарное отношение к создаваемым вещам. Такой тип отношений характерен для традиционной народной культуры, которая в силу своего синкретизма не знает внеэстетического отношения к действительности. Смысл и основное содержание этого искусства не сводятся лишь к производству красивых предметов. Процесс изготовления любого предмета в этой культуре выступает в качестве не только практического, но и духовного освоения окружающего мира.

Народное искусство во все времена - это продолжающееся творение мира. Поэтому каждое произведение одновременно есть утверждение мира в целом и самоутверждение человека как члена рода-коллектива. Мир народной культуры - это целый космос: он включает все элементы жизни, что обусловливает высокий образный строй произведений народного творчества.

Особенности уральских народных промыслов, сформировавшихся в недрах горнозаводской культуры, определялись значительностью роли творческой индивидуальности, важностью, которую приобретал поиск собственных выразительных средств и художественной новизны, взаимодействием с технологиями промышленного производства, особенностями социального бытования как самих производителей, так и потребителей их продукции, среди которых были люди разных слоёв общества.

В одном из сказов П. П. Бажов рисует способ организации труда во времена активного бытования промыслов: «Случалось и так, что в одной избе у печки ножи да вилки в узор разделывают, у окошка камень точат да шлифуют, а под полатями рогожи ткут». Здесь подчёркивается особый характер труда не только кустарей-одиночек, но и фабрично-заводских рабочих того времени: примитивность технологии производства, основанной преимущественно на ручном труде, ставила качество продукта в зависимость от опыта и индивидуальности мастера. Это порождало соревновательность и конкуренцию в среде мастеровых, профессиональные тайны передавались в семейных династиях литейщиков, кузнецов, камнерезов из поколения в поколение. Не случайно такое место в сознании уральцев занимает образ Мастера, стремящегося познать Тайну.

Феномен Мастера уходит корнями в народную культуру к мастеровому, отвечающему за свой труд, несущему ответственность за себя и за своих близких. Его труд мало механизирован, он скорее ручной, чем машинный, хранит тепло человеческих рук. Безусловно, работа ремесленника - это работа на рынок. Но это никогда не было бездумным тиражированием.

Настоящий мастер не спешит расстаться с секретами своего мастерства. Он себе на уме, учить своему делу станет только «смышлёного и к работе не ленивого», которому можно открыть «заговорное слово». Интересно, что и отношение окружающих к мастеру зависело от того, насколько человек понимал ценность его труда.

Ценность народной культуры в том и состоит, что позволяет осознать связь современность с традицией. Народное искусство может погибнуть там, где утрачиваются связи человека со своей землёй. Это в полной мере можно ощутить, обратившись к истории уральских промыслов, судьбы которых складывались по-разному. Отдельные виды уральского промышленного искусства, пережив расцвет, отодвигались на задний план, исчезали, им на смену приходили другие. Но не смотря на все перипетии истории, они были и остаются выразителями самосознания народа, их создавшего.

2.Чугунное художественное литьё

Чугунное литьё на Урале было связано прежде всего с хозяйственными нуждами: необходимость печных дверок, котлов, жаровен, форм для выпечки пряников и булок приводит к тому, что предметы домашнего обихода изготовляют на многих уральских заводах в XVIII - XIX вв. Долгое время изготовление предметов, даже относящихся к художественному литью, ставили в один ряд с другой продукцией чугунолитейных заводов.

В то время уральские чугунные изделия пользовались большой популярностью: их использовали для украшения архитектурных сооружений и в интерьерах особняков. Особую славу приобрели узорчатые чугунные решётки, до сих пор сохранившие очарование кружевной вязи. А в первой трети XIX в. наблюдается новый мощный подъём в русской архитектуре, создаются грандиозные ансамбли, архитекторы широко используют скульптуру и чугунное литьё. На протяжении XVIII - XIX вв. художественное чугунное литьё на Урале выпускается на многих предприятиях, как на частных, так и на казённых: на Каменскои, Кыштымском, Кушвинском, Верх-Исетском, Каслинском, Чермозовском, Пожевском, Нижнетагильском, Билимбаевском заводах.

В 1830 - 1840 гг. фигурное чугунное литьё появляется на Каслинском заводе. В Каслях отливались и решётки, и садовая мебель, и камины, и камерная скульптура. Они были различны по форме, но всегда поражали мастерством исполнения. Успеху каслинского во многом способствовало сотрудничество с талантливыми скульпторами П. Клодтом, М. Канаевым, Н. Бахом (в его работах звучат мотивы уральской природы), а также создание отливок по моделям Е. Лансере, А. Обера, Н. Либериха и многих других.

После революции развитие чугунного художественного литья претерпело значительные изменения: сначала стала меняться технология производства, в угоду быстроте разрушались традиции отливки, преимущество отдавалось производству «чистого» чугуна. Чугунное литьё перестало занимать сколь-нибудь значительное место, где обернулось снижением художественного уровня изделий.

3. Златоустовская гравюра на стали

В оружейной палате Московского Кремля и в коллекциях уральских музеев представлены уникальные экспонаты - украшенное гравировкой оружие. В начале XIX в. на Урале появился специальный центр по изготовлению холодного украшенного оружия в г. Златоусте. Наибольшим спросом оно пользовалось в то время, когда русская армия вела боевые действия, или во времена юбилеев славных побед русского оружия, когда возникала необходимость награждать отличившихся офицеров и генералов.

Первоначально Златоустовская гравюра на стали испытала влияние немецких оружейников: они работали на фабрике по приглашению правительства. Самыми значительными работами той поры исследователи называют сабельный клинок (1822), гравированный мастером Шафом. На клинке выгравирована летопись боёв времён Отечественной войны 1812 г. от Москвы до Парижа.

Уральские художники создают неповторимый стиль Златоустовской гравбры на стали в 20 - 30-е гг. XIX в. Они вводят в гравировку не только орнаментальные мотивы, как это было принято у немецких оружейников, но и сюжетные сцены.

4.Бытовая и художественная медь уральских заводов

Урал известен своими бытовыми и художественными изделиями из меди. По всей России расходились изготовленные на горных заводах посуда и церковная утварь, подсвечники и колокола, подвесные рукомойники и светильники.

Одними из первых изготовлять медную посуду стали мастера Екатеринбургского казённого завода. 12 июня 1723 г. В. де Геннин, организатор горнозаводского дела и один из отцов-основателей Екатеринбурга, послал жене Петра I Екатерине Алексеевне письмо и вместе с ним поднос из очищенной меди. Он был квадратным, «с раздвоенными углами и выгнутым бортом», клеймённый восьмиугольным картушем, в виде полуразвёрнутого свитка, на котором изображены герб под императорской короной со следующей надписью: «Его Величества и Самодержца Всероссийского на новостроящемся заводе Катаринбурхе ис первой пробы сибирской меди начисто в ковку удобно сделанной в славу имени их Величества тщанием Артиллерии генерал-майора Вилима Геннина. Июня 8 дня. 1723-го». Датировка подноса вызывает сомнения исследователей. Получается, что он был изготовлен… раньше, чем построен завод. Очевидно, время создания подноса более позднее - 1728 - 1729 гг. Сейчас этот поднос хранится в Государственном Эрмитаже.

На Екатеринбургском заводе изготовлялись различные предметы домашней утвари. Говорят, что изготовленная здесь посуда была достаточно дешева и пользовалась устойчивым спросом на Ирбитской и Оренбургской ярмарках. Не надо думать, будто изготовление утилитарных предметов не требовало мастерства обработки меди. О высоком искусстве свидетельствует факт, приведённый искусствоведом А. С. Максяшиным: в 1728 г. на Екатеринбургском заводе был отлит колокол для Вознесенской церкви с. Бруснянского Арамильской слободы. А в 1732 г. екатеринбургские мастера отливали колокола для Петербурга (весом в 8 пудов) и 50-пудовый для Иркутска. Самый большой из сохранившихся колоколов, отлитых в Екатеринбурге, десятипудовый, хранится сейчас в местном краеведческом музее.

На Суксунском заводе Демидовых действовали меднолитейная и колоколенная фабрики, цех для переплавки красной меди в латунь и токарная мастерская для обточки посуды и колоколов. Этот завод называют вторым по значимости центром изготовления медных изделий после екатеринбургского. Как свидетельствуют историки, лучше всех из заводчиков удалось поставить «медное дело» А. Ф. Турчанинову (1701 - 1787) на Троицком заводе, основанном в 1734 г.

Из меди изготовлялись различные предметы как для нужд отдельной семьи, так и для целых городов. Многие изделия из меди украшались орнаментами. Орнаменты были графические и рельефные.

Обычно мастера работали по трафаретам, но фантазия художника часто брала верх над регламентом, особенно когда изготовлялась не тиражированная, а заказная, подарочная вещь.

Виртуозное мастерство в изготовлении и украшении медных изделий в настоящее время почти утрачено: не стало медников, утеряны секреты древнего ремесла. Сейчас с их изделиями мы можем встретиться только в музее.

5. Нижнетагильская роспись по металлу

Уже с середины XVIII в. на ряде уральских заводов помимо предметов быта, необходимой в хозяйстве посуды начинают изготовлять «лаковые блюда и подносы».

Промысловым центром стал Нижний Тагил. «Искусство малевания», - отмечает исследователь уральской росписи В. А. Барадулин, - развивалось здесь в районах, заселённых староверами на Вые и в Ключах. Проблема рабочей силы на Нижнетагильском заводе была к тому времени решена, поэтому заводовладельцы стали чаще разрешать крепостным мастерам откупаться от обязательного заводского труда или нанимать вместо себя вольных людей, что давало им возможность заниматься только ремеслом, в том числе и живописным.

Подносы, изготовленные мастерами Нижнего Тагила, имеют такую же художественную ценность, как, к примеру, широко известные жостовские. Подносы были двух типов: подносы-картины и собственно подносы. Они различались по характеру использования: «скатертные» (были во всю ширину стола и как бы заменяли столешницу), «чайные», «рюмочные»…

Подносы украшались «декоративной цветочной росписью», значительное место занимали «декоративные разделки» - роспись «под малахит», «под черепашку», «под дерево».

Подносы-картины использовали для украшения жилища, на них зачастую изображались пейзажи, сюжетные сцены, натюрморты. Сюжеты для росписи подносов чаще всего представляли собой сцены героического и романтического содержания. При выборе сюжета художников привлекала возможность создавать яркие декоративные панно. Живописные изображения обрамлялись красной и чёрной полосой с орнаментальным пояском, а также богатым золочёным узором.

Сейчас подносы тагильчан экспонируются на многих выставках в России и за рубежом, работы современных мастеров хранятся в экспозициях местных и столичных музеев. Вот только секрет «хрустального лака» так и остался неразгаданным…

6. Крепостные художники Худояровы

Семья Худояровых занимает особое место в развитии живописного искусства в Нижнем Тагиле. Одному из братьев Худояровых народная молва приписывала изобретение «хрустального лака».

Худояровы ведут свою родословную от старообрядцев. Как свидетельствует семейное предание, предки их бежали с Волги на Урал, чтобы сохранить «старую веру». Худояровы слыли иконописцами. Это ремесло по влиянием местных условий получило новое направление, становясь по преимуществу светским.

Значительную часть работы Худояровы выполняли по заказам Н. А. Демидова для его московских и петербургских дворцов. В московском слободском доме Демидова была комната с зеркальным плафоном, убранная по стенам «лакированными, покрытыми живописью дощечками», на которых с большим искусством изображены самые разнообразные и красочные птицы и бабочки. За эту удивительную по тонкости и мастерству работу Демидов «пожаловал» своим крепостным живописцам по кушаку, шапке и «на кафтаны», а отца, Андрея Худоярова, «уволил от заводских работ».

7. Сундучный промысел

Расписывались на Урале не только подносы, но и сундуки, шкатулки. Обитые жестью, с «хитрыми» запорами, богато украшенные, они были необходимым атрибутом в уральском доме. Особое значение имели свадебные сундуки.

Сундуки и шкатулки делались самой разной величины: самые крупные достигали 1,5 метра, самые маленькие шкатулки были от 27 до 55 см. Продавались шкатулки и сундуки чаще «укладками», наподобие матрёшек. Наиболее популярными были «место» из четырёх шкатулок и из трёх или четырёх сундуков.

Чтобы изготовить сундук, требовались усилия мастеров разных специальностей, иногда число их доходило до семи: одни делали деревянные ящики, другие - металлические замки, третьи - ручки, петли, четвёртые - подготавливали железо и жесть, лакировали его, печатники и чеканщики украшали листы узорами.

Сундук представлял собой законченное целостное произведение декоративно-прикладного искусства, его объёмы и плоскости гармонично соединялись, роспись либо имела общность в сюжетах, либо могла иметь на каждой стороне вполне самостоятельную картину, но тогда единство придавал узор обрамлений. Расписывали «массовые» сундуки и шкатулки снаружи по чёрному или тёмно-зелёному фону. На крышке располагалась основная композиция в виде букета или гирлянды из крупных роз и тюльпанов с мелкими листочками, на передней стенке писали две группы цветов поменьше, боковые украшались ещё скромнее.

До самого последнего времени в домах уральцев можно было увидеть сундуки с украшенными росписью передними стенками, окрашенными зелёной, синей или красной краской крышками и боковинами, обитые в косую клетку полосами железа.

8. Камнерезные изделия уральских мастеров

Екатеринбургская гранильная фабрика ведёт начало с 1726 г. с небольшой гранильной мастерской при Екатеринбургском заводе. Развиваясь, гранильный промысел создал множество ответвлений, отраслей обработки поделочных камней (в основном малахита, яшмы селенита). После отмены крепостного права многие гранильщики трудились дома: в одном доме семья делала брелки, в другом - пасхальные яйца, в третьем - пепельницы, в четвёртом - спичечницы; из малахита изготовлялись пресс-папье, доски для чернильных приборов. Со временем кустари стали использовать поделочный камень для изготовления украшений: бусы из хрусталя, аметиста, малахита, селенита, широко использовали яшму в брошах, браслетах, серёжках, запонках.

Уникальные изделия из уральских камней, мрамора и малахита, выполненные в XVIII - XIX вв., украшают многие музеи и дворцы Европы и нашей страны. В коллекциях Государственного Эрмитажа хранятся вазы, торшеры, подсвечники, изготовленные на Екатеринбургской гранильной фабрике.

Отличительной особенностью развития гранильного и ювелирного производства в 1940 - 1950-е гг. было решение задач «технической реконструкции», перевода промысла, где «много субъективного» (от приёмов мастера до своей особой «жизни камня»), к механизации и автоматизации. Это приводило к тиражированности изделий, утрате их уникальности.

В начале 1960-х гг. с изменением отношения к декоративно-прикладному искусству гранильщики и ювелиры Урала стараются создавать изделия новых форм, обращаются к традициям народного творчества, к опыту коллег из Прибалтики, Грузии, Армении, Украины.

9. Керамические изделия на Урале

Изделия из керамики так же, как и медные, занимали видное место в быту уральцев. Ещё в XVII в. на Урале возникло самостоятельное керамическое производство. Среди изделий, выпущенных в Соликамске, были, в частности, изразцы - плитки для облицовки стен, каминов, печей. Большая коллекция изразцов хранится в Усольском и Чердынском музеях.

Первоначально изразцами украшали храмы: ими обрамляли окна, опоясывали башни. Затем изразцы стали изготовлять для облицовки печей. На Соликамском заводе изготовлялись изразцы прямоугольной формы, изогнутые, выпуклые или вогнутые, поясовые, для выкладки фризов, «фасонные городки», «угловые розетки», печурные арки. Все они украшались росписью.

Изразцы различались по использованию цвета: были монохромные и полихромные. Одноцветные покрывались белой глазурью и разрисовывались синей эмалью. Расположение рисунка на изразце было различным: иногда рисунок напоминал медальон, центральное изображение было заключено в орнаментированную рамку, иногда рисунок свободно располагался по всей плоскости.

Многоцветные изразцы расписывались по белому фону светло-зелёной, жёлтой, коричневой красками. В центре изображались мужские фигуры в стиле лубочных картинок. фигуры были обрисованы тонкой, чёткой коричневой линией и вместе с надписью заключены в прямоугольную рамку. По самому краю изразцы украшались цветным орнаментом.

Изразцы являются ещё одним свидетельством, как в культуре Урала переплетались утилитарное и художественное.

На Урале были и кустарные промыслы, «работавшие глину». В основном, конечно, делалась посуда, но изготовлялись и игрушки. Известны старинные вятские промыслы в слободе Дымково и более поздние по времени таволожские (с. Нижние Таволги под Невьянском). О дымковской или филимоновской игрушке все знают, о таволожской известно меньше отчасти потому, что изготовление игрушек или свистулек не было самостоятельным промыслом: в свободное время для своих или соседских детей, реже на продажу, лепил их уральский мастер. Отличались они особым видом декорирования - не цветом, а глазурованием отдельных частей.

Фарфоровая и фаянсовая посуда редко украшались ручной росписью. Обычно рисунок гравировался на медных досках, печатался на бумаге, которую затем наклеивали на посуду. При обжиге в печи бумага сгорала, оставляя красочный рисунок на изделии. Сюжеты рисунков в большинстве случаев заимствовались из журналов, гораздо реже изображали местные пейзажи или портреты любимого в народе Ермака Тимофеевича.

Заключение

Урал переступил порог XXI века. Он по-прежнему остаётся одним из ведущих промышленных, научно-технических и культурных центров страны. Продолжает сохраняться экономическое и этнокультурное единство региона. Вместе со всей страной Урал прошёл различные этапы в своём развитии. В перипетиях становления его художественной культуры как в зеркале отразились многие коллизии отечественной истории и его собственной судьбы.

События недавнего прошлого уже становятся частью истории. Развитие художественной культуры Урала в XX в. предстаёт как сложный, порою противоречивый процесс, не лишённый внутреннего драматизма, но обладающий собственной логикой. XX в. застал Урал в «переходном состоянии». Перед краем стояла масштабная задача - найти своё место в культурном пространстве России. Художественная культура была призвана сыграть важную роль в этом процессе, неизбежно превращаясь в одну из форм регионального самосознания.

Конец XX в. стал временем переоценки ценностей, пересмотра значения многих событий и явлений в истории отечественной культуры. Путеводной нитью является стремление восстановить распавшуюся «связь времён». Это в новых условиях, на новом этапе возвращает нас к решению вопросов, вставших перед Уралом ещё в начале века. Обретение перспективы дальнейшего развития во многом зависит от того, насколько мы сумеем осмыслить опыт прошлого.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Исторические условия становления народных художественных ремесел русского населения Южного Урала. Камнерезное искусство, литье, гончарство и глиняная игрушка. Резьба по дереву, посуда из дерева, веретенные изделия. Златоустовская гравюра на стали.

курсовая работа , добавлен 16.05.2011


История развития уникального искусства златоустовской гравюры на стали. Первые мастера цеха позолоты и украшения клинков, технологии производства большинства художественных изделий. Развитие златоустовской гравюры начала XXI в., описание морского кортика.

контрольная работа , добавлен 14.03.2014


История возникновения и развития мезенской росписи, семантика данного направления в искусстве, а также традиционные изделия. Подготовка основы под роспись – инструменты, материалы, технологические приемы (грунтование, шлифование, роспись, лакирование).

презентация , добавлен 03.05.2015


История возникновения и развития Городецкой росписи. Традиционные изделия под роспись. Виды столярных изделий под роспись. Подготовка основы под роспись – инструменты, материалы, технологические приемы (грунтование, шлифование, роспись, лакирование).

презентация , добавлен 02.05.2015


Древнерусская культура до принятия христианства. Культура Киевской Руси периода расцвета (конец X - начало XII). Формирование культурных общерусских центров вокруг Галича, Новгорода и Владимира в период феодальной раздробленности. Фресковая роспись.

курсовая работа , добавлен 16.01.2011


Роспись темперой на лакированных изделиях. Палех как центр иконописного искусства в традициях русской живописи XV-XVII веков. Здание Крестовоздвиженского собора. Создание декоративно-художественной артели. Первая лаковая миниатюра в палехском стиле.

презентация , добавлен 11.11.2016


История формирования японской традиционной художественной культуры, этапы ее развития от монохромной живописи, росписей храмов и росписи ширм. Распространение гравюры "укиё-э". Техника ксилографии, или печати с деревянных досок. "Театральное" укиё-э.

курсовая работа , добавлен 01.05.2011


История возникновения художественного литья. Создание с помощью художественного литься произведений высокой пластики и выразительности - монументальных, обиходных. Направление технического прогресса - от камня к металлу. Технологии художественных отливок.

реферат , добавлен 10.11.2014


Приход на Урал переселенцев и зарождение новых очагов Русской культуры. Процесс освоения переселенцами отдаленных глухих районов. Развитие образования при монастырях Урала. Реставрация Крестовоздвиженского собора, возобновление монашеской жизни.

реферат , добавлен 03.06.2013


Понятие и предпосылки становления, а также история и основные этапы развития русской академической школы как явления мировой художественной культуры. Описание основных средств, с помощью которых мастера Оружейной палаты достигали выразительности.

Формирование центров художественных ремесел Южного Урала

1.3 Камнерезное искусство Урала

На Урале каменные вещи стали изготавливать в эпоху классицизма, хотя камнерезное производство начали налаживать еще при В.Н. Татищеве. К концу 18 века в результате деятельности экспедиции по розыску цветных камней здесь было открыто много новых месторождений мрамора, яшмы и других пород. К этому же времени на Урале сложилось основное ядро мастеров и камнерезное искусство стало потомственным делом.

В течение почти всего 18 века крупные заказы выполнялись из более мягкого, чем яшма или агат, мрамора. В частности, уральцы сделали из него мраморные детали -- ступени, плиты, поручни, колонны -- для Смольного монастыря, Петергофа и многих построек Царского Села, а также множество деталей и украшений для знаменитого Мраморного дворца в Петербурге, построенного по проекту архитектора А. Ринальди. Из твердых пород (мурзинских топазов, сердолика, горного хрусталя) производили в 18 веке только мелкие предметы -- печати, мундштуки, табакерки, рукояти для кортиков и т.п.

С 1780-х годов Екатеринбургская шлифовальная фабрика полностью перешла на обработку твердых пород, а здешние мастера стали уверенно браться за сложные в производстве округлые формы.

Процесс обработки камня был трудоемким и многоступенчатым, изготовление изделий требовало осторожности и особой тщательности. Например, собираясь делать чашу из 1000-пудового монолита розового орлеца (родонита), екатеринбургские специалисты писали заказчику: «Камень этот, имеющий черноватые прослойки, не может обрабатываться отсечкою, хотя ускоряющей работу, но могущей раздробить камень по прослойкам, поэтому чаша, по получении заказа, может быть изготовлена не ранее четырех лет». В действительности же на изготовление этой вазы ушло не четыре, а десять лет упорного труда.

Сначала камни подвергали обсечке стальными инструментами и резали пилами из листового железа. Если готовилось круглое изделие, то начальная обработка велась трубами или цилиндрами, также сделанными из листового железа. Пилы и сверла во время работы смачивались водой и наждаком. Так камень получал первое грубое оформление. Затем он поступал в детальную обработку на «обшарном» станке: камень прижимался винтами к вертящемуся деревянному шкиву. Камень, предназначенный для круглого изделия, напротив, укреплялся в центре, вращался вокруг своей оси и получал форму от соприкосновения с терками и брусками. После поделочной обработки приступали к шлифовке и полировке. Шлифовали наждаком и медными терками. Полировали оловянными терками или шкивами с треплом.

Для вещей, стенки которых украшались рельефными изображениями, делали сначала по рисунку модели из воска. После фигуры рисовались на камне медным карандашом, намечались резцом и уже, затем вытачивались, шлифовались и полировались.

Однако этот метод годился для изделий из мрамора, родонита, яшмы и не очень подходил для выявления особой красоты малахита и лазурита.

Между тем изделий из малахита Екатеринбургской гранильной фабрикой было выпущено и отправлено в Петербург очень много. Урал обладает лучшими и богатейшими в мире месторождениями малахита. На Гумешевском руднике около Полевского завода добывались куски до 1500 килограммов весом, а на руднике Меднорудянском в районе Н. Тагила была открыта глыба в 25 тонн. Впоследствии эта глыба, разбитая на куски весом по 2 тонны, была использована на облицовку знаменитого малахитового зала Зимнего дворца. Для изготовления малахитовых и лазуритовых изделий уральскими мастерами использовалась техника так называемой «русской мозаики».

Оказывается, огромные малахитовые вазы или столешницы изготовлены не из целого куска малахита: их объем делают из змеевика, мрамора или другого камня. Природные особенности малахита -- обилие крупных и мелких пустот, посторонних включений, ноздреватость заставили в работе с ним отказаться от привычных представлений о все фасадной красоте камня, позволяющей выделывать объемные вещи. Малахит нарезают на тонкие плитки и пользуются им как облицовочным материалом: оклеивают приготовленную форму круглую, если это ваза, или плоскую (столешница). На Западе такой прием -- оклеивание простого камня пластинками дорогих пород был известен давно, однако оригинальность «русской мозаики» заключалась в том, что оклеивались вещи и с закругленной поверхностью: вазы, колонны, вещи с рельефной орнаментацией, а главное - колоссальные по размеру предметы. (Приложение А, рисунок А.2).

Изделия из малахита, лазурита и яшмы, сделанные способом русской мозаики, были гордостью уральцев. В середине XIX века развивается повальная мода на малахит в отделке интерьеров: в 1830-1840-е годы из камня, употребляемого ювелирами, малахит превратился в материал архитектурного декора. Художник А. Венецианов в одном из частных писем писал о создании «малахитовой комнаты» в заново отделываемом (после сильного пожара) Зимнем дворце: «Дворец чуть-чуть не кончен (я еще не был), и в нем будет малахитовая комната -- малахит в перстнях носили, помните?» .

В середине 18 века в Екатеринбурге кроме изделий из мрамора делаются первые шаги по обработке твердых пород и изготовления из них различных художественных предметов. В 1750-1760-х годах расцветает мода на табакерки, к каждому костюму полагалась определенная табакерка, выполненная из самых разнообразных материалов: металла, кости, фарфора и проч. На Урале в больших количествах изготовлялись каменные табакерки.

В 1754 году ученики на Екатеринбургской «мельнице» под руководством И. Сусорова работали над изделиями более сложными по своим формам, чем табакерки, чарками и подносами разных форм из темно-зеленой яшмы и др. Освоение техники обработки твердых пород камня продолжается и в последующие годы под наблюдением С. Ваганова. В 1769 году уже обрабатывались небольшие круглые чаши из красного агата, голубых и черных яшм. В эти годы впервые встречаются сведения о том, что чаши делались «с выемкой нутра», т. е. полые. В производстве встречались и неожиданные изделия, например столовые ложки из красной яшмы.

С 1780-х годов Екатеринбургская шлифовальная фабрика полностью переходит на обработку только твердых пород. В начале сентября 1782 года из Петербурга был получен приказ об изготовлении ваз и специальные рисунки. Для каждого рисунка подбирались подходящие камни, главным образом яшмы темных, сдержанных цветов. Классицизм с его культом четкости и архитектоничности форм определяет стиль уральских изделий 1770-1780-х годов. В середине 18 века произведения уральских мастеров еще не играли такой роли в убранстве интерьера, как в завершающие век десятилетия, когда интерьеры украшают каменные статуи, вазы, торшеры. В 1780-х годах фабрика в Екатеринбурге начинает создавать каменные вазы, которыми прославилась история русского камнерезного дела.

Наибольший расцвет производства на Екатеринбургской фабрике приходится на первую половину 19 века. В эти годы каменные вазы, чаши, обелиски и торшеры создавались по проектам крупнейших российских архитекторов. Лучшие изделия фабрики неоднократно демонстрировались на всемирных выставках в Европе, получали высшие награды. .

Древнегреческая культура

Духовная культура в контексте историзма

Древние греки называли искусством «умение создавать вещи в соответствии с определенными правилами». К искусству они относили, помимо зодчества и ваяния, также и ремесленничество, и арифметику, и вообще всякое дело...

Камнерезные изделия

Тыва - край потомственных мастеров искусства резьбы по камню. С незапамятных времен зародилось это искусство - тувинская резьба по камню, тувинцы, особенно люди старшего поколения, считают животных, зверей...

Культура арабских народов

Специфика средневекового искусства стран Арабского Востока, как и всего Ближнего и Среднего Востока, очень сложна. Оно отражало живое содержание действительности, но, как и вся культура средневековья...

Культура арабских народов

Исследования, проведенные за последние несколько десятилетий, свидетельствуют о развитии в средневековом Египте монументальной живописи, а также миниатюры, особенно в XI - XII столетиях...

Культура Беларуси во второй половине XIX начале ХХ века

Развитие познавательного интереса в воспитании школьников в условиях интеграции технологического и исторического образования

Средневековая арабско-мусульманская культура

Средневековая арабская архитектура впитала в себя традиции ими же завоеванных стран - Греции, Рима, Ирана, Испании. Искусство в странах ислама также развивалось, сложно взаимодействуя с религией. Мечети...

Средневековое общество

Церковно-религиозное мировоззрение оказало решающее влияние на развитие средневекового искусства. Его задачи церковь видела в укреплении религиозного чувства верующих...

Урок №1

Эпиграф к уроку:

Багрецом, желтизною и просинью
Самоцветы Урала полны –
То блеснут малахитовой озимью,
То блеснут синевою волны.

В этих камешках искры рассеяны –
Удивляют и радуют взгляд:
То зажгутся сиянием северным,
То, как южные звезды, горят…

“Замысел” Задача урока:	Расширить знания учащихся о красоте различных пород уральского камня. Разбудить у детей интерес к ювелирному и камнерезному искусству. Показать на образцах использование минералов, камней в историческом декоративно-прикладном искусстве и современности.
Зрительный ряд.	Книга: Б.В. Павловский “Декоративно-прикладное искусство Урала”. “Историко-краеведческий Свердловский музей” – книга. Набор слайдов “Малахит в собрании Эрмитажа”. Книга С.М. Николаев “Камни. Мифы, легенды, суеверие.” Набор открыток и таблиц по ювелирному и камнерезному искусству Урала. Детский поисковый материал.

Ход урока “Жанр, сюжет, структура урока”.

Кто мне скажет, как называются горы, на которых расположен наш город и озера? – Уральские. –

В давние времена люди называли Уральские горы Каменным Поясом (можно показать на карте). Каменный Пояс славится своими богатствами: Пушистыми шкурками соболей и куниц, узорчатыми каменьями и железной рудой.

Древние рудознатцы, люди, которые находили руду и плавили из нее железо, работали на маленьких печах. Заводов тогда не было. Руды железной на Урале было столько, что не заметить ее было просто нельзя. Иногда она целыми скалами выходила на поверхность. Слухи об Уральских горных богатствах дошли до Москвы. Царю Петру I для большой войны со шведами нужны были пушки, ядра, якоря, ружья, и он послал на Урал гонца с царским указом: “… в пристойных местах, где руды сысканы, строить заводы и на тех заводах лить пушки, гранаты и всякое оружие.

Но богатством Каменного Пояса была не только руда, но и редкие драгоценные камни. Уральские мастера обрабатывали эти камни. Сначала они изготовляли только пуговицы для мужских кафтанов и нарядных женских сарафанов. А потом уже и вазы, чаши, колонны украшали дворцы Москвы и Петербурга. Особую славу принес уральским мастерам малахит.

Малахит – особенный минерал. Среди цветных камней Урала он, пожалуй, самый уральский. И вопреки поверью старых горщиков, что этот зеленый камень приносит горе, люди любуются изделиями из малахита, дивятся умению уральских мастеров. (Показать иллюстрации с изображениями яшмы, мрамора, горного хрусталя, малахита и изделия из них. Рассказ о выставке – Ярмарке в г. Челябинске 30-31 марта сего года “Каменных дел мастера” - показ каталога, проспекта с выставки).

Любят такую красоту не только люди, но и… даже рыбы и птицы неравнодушны к блестящему и самоцветам. В XIX веке в зобу одного дикого голубя, подстреленного в Южной Африке, обнаружили идеальные жернова: 43 алмаза общим весом более 1 грамма. Глухари в Якутии нередко склевывают яркие сердолики, а у одного из них нашли крупный алмаз. Известен случай, когда в прошлом веке на Урале курочка ряба “снесла” настоящий алмаз. Находки россыпного золота в зобах диких таежных птиц тоже не редкость, хотя в качестве жерновов оно из-за мягкости не очень-то и пригодно. Птички ошибались, их завораживал цвет.

Рабочие изумрудных копей Колумбии одно время необыкновенно полюбили… своих домашних курочек, не расставались с ними повсюду, охотно брали с собой даже на работу. Оказалось, что курица с удовольствием склевывала блестящие зеленые изумруды, помогая тем самым контрабанде: по выходе с работы горняков тщательно осматривали вооруженные контролеры, “глупых” же кур пропускали домой бесконтрольно.

Аналогично этому в Южной Африке в прошлом столетии старатели алмазной добычи считали выгодным для себя разводить домашнюю птицу и ручных страусов, которые копали в отвалах, разыскивали и проглатывали алмазы, оказывая тем самым немалую финансовую услугу своим хозяевам. Тысячу лет назад с этой же целью китайцы использовали домашних кур и уток в местах распространения россыпного золота.

Существовали также многочисленные поверья при поиске кладов и месторождений самоцветов, их отработке и огранке кристаллов. Причем во всех горнодобывающих районах они были разными, но многое их объединяло. У горняков ряда стран существовало поверье, что если обратить внимание на попутный, второстепенный самоцвет – главный и наиболее ценный самоцвет может “обидеться” и в горную выработку не попадет, а то и саму выработку разрушит и навечно похоронит в ней шахтеров. У старых уральских гранильщиков камня бытовало, например, поверье: взявшись за огранку, работу надолго не прерывать и тем более – не передавать камень другому, т.к. возможен его сглаз.

Подобных примеров можно привести немало. С удивительной теплотой описал некоторые из них в своих сказах замечательный уральский сказочник П.П. Бажов. В сказке “Железковы покрышки” он писал о малахите, что это радостный камень и широкой силы: “…самому вислоносому дураку покажи и тому весело станет”. По тем же старым уральским поверьям, столь красочно описываемым П. Бажовым, “…в красоте малахита собрана вся радость Земли”, “…малахитовые изделия особенно приятно носить людям добрым, кому счастья не хватает”, “…тепло от него, будто на пригривенке сидишь, да еще кто тебя мягким гладит”…

По поверьям этот самоцвет может сделать человека невидимым, а того, кто пьет из малахитовой чаши, способен научить понимать язык животных.

Малахит – символ жизни и роста, по-видимому, поэтому он является ярко выраженным “детским оберегом”: уже с глубокой древности вырезали из него детские амулеты, охраняющие ребенка от болезни, испугов и всевозможной опасности. Естественно, для человека нет ничего дороже ребенка. В старину глубоко верили, что кусочек малахита, прикрепленный к детской колыбели, отгоняет злых духов. Осененный этим самоцветом ребенок спит спокойно, крепко, без неприятных сновидений.

“Силой своей малахит колыбели детей охраняет,
И отвращает еще от них всевозможные беды,
Чтобы недобрая доля их нежным телам не вредила”.

Верили в существование отношений между самоцветным камнем и его владельцем. Так как каждый драгоценный камень, по тем же поверьям, обладает своей, только ему присущей энергией и при тесном контакте с человеческой аурой оказывает на нее положительное или отрицательное воздействие. В те давние времена (да и сейчас) немало людей верили в свой счастливый камень. Они носили его, сообразуясь со своими хворями, месяцами рождения, знаками Зодиака и т.д. Владельцы камней-талисманов и амулетов видели в них особую, ниспосланную свыше силу, а вера в это – уже значительная часть успеха.

В качестве примера подобного внушения можно привести историю с бриллиантовым перстнем Ф.И. Шаляпина, переданным им своей партнерше Илке Поповой, переживавшей кризис голоса. Хозяин перстня уверял, что перстень принадлежал некогда самому Петру I и освящен патриархом всея Руси, что тот, кто носит перстень, всегда будет “в голосе” и не будет иметь проблем с возрастом. И действительно, когда певица пела с перстнем, у нее никогда не было срывов, хотя до этого они случались. Вера в чудодейственную силу перстня была у нее так велика, что Федор Иванович был вынужден подарить его певице.

В своем стихотворении “Талисман” А.С. Пушкин писал:

“И, ласкаясь, говорила:
Сохрани мой талисман,
В нем таинственная сила!
Он тебе любовно дан…
Но когда коварны очи
Очаруют вдруг тебя,
Иль уста во мраке ночи
Поцелуют, не любя –
Милый друг! От преступленья,
От серьезных новых ран,
От измены, от забвенья –
Сохрани мой талисман.

В самоцветных камнях звучит прекрасная музыка, высокая поэзия и лучше всего эту поэтическую мелодию любви к ним выразил наш великий А.С. Пушкин, обращаясь к своему любимому изумрудному перстню:

“Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи –
Храни меня, мой талисман…

(Просмотр слайдов “Малахит в собрании Эрмитажа”)

Именно уральские мастера изобрели особый прием изготовления изделий

из малахита, получивший название “русской мозаики”: куски плотного малахита распиливались на тонкие (2-3мм) пластинки – “фанеру”, которые затем тщательно подгонялись по рисунку и так, чтобы не было видно швов. Все это наклеивалось на форму из камня (мрамор, тальковый или хлоритовый сланец) или металла, неровности зашлифовывались и заполировывались. Этим методом стали изготавливать многочисленные шкатулки для драгоценностей, табакерки, коробки, чаши, столешницы.

После пожара, случившегося в императорском Зимнем дворце в декабре

1873 г. Демидов предложил для восстановления дворцового убранства партию высокосортного уральского малахита, которым была украшена гостиная Александры Федоровны.

Итоговый урок.

Тема: Камнерезное и ювелирное искусство Урала.

1. Расширить знания учащихся о красоте различных пород уральского камня.

2. Разбудить у детей интерес к ювелирному и камнерезному искусству Урала.

3. Показать на образцах использование камней в историческом декоративно-прикладном искусстве и современности.

4. Урок: Закрепление знаний о камне.

При выполнении конкретного задания показать учащимся, что в руках человека-творца камень становится частицей разумной жизни.

5. Внушить учащимся мысль: Рожденный природой, но согретый теплом человеческого сердца, камень становится умным и добрым помощником, способным нравственно обогатить и передать духовную красоту смысла человеческой жизни.

А помогли мне в этом:

Элементы сюжета урока. Завязка сюжета урока – просмотр видеофильма.

Здравствуйте, дети, - и гости, тоже здравствуйте.

Гостям-то, известное дело, хватило места, да не тесновато ли хозяевам?

Ну а, впрочем, в тесноте, да не в обиде!

Вы только что увидели фильм. В моих кладовых делались съемки этого фильма.

Я думаю, ребята, и образ вам мой знаком? Слышала я, что вы, ребята, прониклись вниманием, любовью и большим интересом к каменьям. Целых три урока погружались в тайны каменьев уральских. Вот и захотелось мне узнать, что вы узнали. Запомнили о камнерезном и ювелирном искусстве Урала, да и заодно, коль уж я здесь, поучить вас мастерству.

Каменных дел мастерами не хотите ли быть?

Народная мудрость гласит: “Где труд, там и счастье!”

Если мы сегодня хорошо потрудимся, к концу вы будете счастливы – оценкой, а я буду довольна вашими знаниями, подарками. Поскольку я знаю, вы готовы сегодня сделать поделку из камня, правда, камни-то у вас пока на бумаге.

Ну а сейчас вспомним кое-что из прошлых уроков, ведь Повторенье – мать ученья!

Кто этот знаменитый человек, что так много написал сказов об Урале и уральских мастерах?

А какие сказы вы знаете?

Вот я сейчас и проверю.

По преданиям – покровительницей уральских рудокопов была хозяйка Медной горы (иногда ее попросту называли Малахитницей).

Считалось, что она за доброту великую, чистоту душевную, честность большую могла наградить ценной находкой да и научить обрабатывать камень.

Я вам показываю иллюстрацию, а вы мне называете, какому сказу Бажова она соответствует.

Много вы, ребята, разных промыслов изучили, а уральские-то не забыли? (Игра – карточка. В папке-кладовой карточка-задание.)

Вы сегодня согласились быть каменных дел мастерами – так покажите свои навыки.

Рассыпалась ваза моя, а осколки – где-то в классе. Данила – мастер сделал бы это быстро. А вы? –

Ответите на мои вопросы, значит, соберем вазу, нет – ну тоже неплохо. Не сразу Москва строилась, мастерству учиться надо.

Как называется камень, который
Силой своей он колыбели детей охраняет
И отвращает от них все возможные беды:

/Малахит/

2. Отрывок из какого сказа Бажова вы слышите:

“А по тем покосным ложкам, где козел скакал, люди камешки находить стали зелененькие, большие, хризолитами называются. Видали?”

/Серебряное копытце/

3. Какие бывают камни?

Поделочные, драгоценные, вулканические, метаморфические.

4. Из каких каменьев делали вазы?

/Малахит, родонит, Яшма, и.д./

Знания свои вы мне показали.

А теперь уменья ваши будем проверять. Но помните, я сказала, что пришла научить вас мастерству. Всему сразу не научишь, но вот хотя бы несколько советов.

А оценит вашу работу настоящий Данило-мастер.

Вот и закончили мы свой рассказ о камнерезном и ювелирном искусстве Урала.

Смотрю на ваши подарки, налюбоваться не могу. Трудно выбрать, какие изделия лучше.

Да и выбирать я не буду – все вазы хороши.

Куда пойти учиться?

Вопросы детям.

1. Что интересного было на уроке?
2. Чему новому научились?
3. Какие трудности мы сегодня преодолели? Какие задачи решили?
4. Что нам не удалось на уроке? О чем подумать, поразмыслить, почитать?
5. Кто мы сегодня? “Зрители”, искусствоведы, ювелиры.
6. О чем вы из содержания уроков расскажете дома, родителям, родственникам?

Загадочным блеском
Сверкают каменья,
Таят человека черты,
Камень надежды,
Камень терпенья,

Камень мечты. /о камне-талисмане/

Домашнее задание: Продолжаем изучать искусство Урала, и снова лист чистой бумаги и краски.

1. Панно «Первоцвет». 1998. Ю. Г. Шевцов (род. 1936), Гай Оренбургской обл. Агат, яшма, чароит, лазурит, нефрит, металл; флорентийская мозаика

Екатеринбургский музей изобразительных искусств обладает интересной коллекцией камнерезного и гранильного искусства Урала XVIII — начала XXI в. Наше собрание позволяет проследить основные этапы развития этой ветви декоративно-прикладного искусства, происходящую в ней преемственность традиций и появление инновационных решений.
Определяющим моментом для возникновения промысла является наличие исходного материала — в 1668 г. в окрестностях местечка Мурзинка были найдены руда и самоцветы, с обработки которых началось ограночное и камнерезное дело в России. Четкие организационные формы этот процесс приобрел в XVIII в.

Стол 1830-е. Екатеринбургская гранильная фабрика Малахит, бронза; русская мозаика, литье

Развитию камнерезного искусства во многом способствовало участие в проектах фабрики столичных архитекторов и скульпторов, по рисункам которых были созданы уникальные крупногабаритные произведения: вазы из порфира, родонита, авантюрина, малахита и мраморные камины. Делались также изделия, авторами которых были местные уральские специалисты, выпускники Академии художеств: Я. Коковин, А. Лютин, А. Петровский, Ф. Пономарев и др. Но практически все значимые произведения, изготовленные на ЕГФ и на Горнощитовском мраморном заводе, предназначались для отделки и декорирования строящихся дворцов Петербурга и его окрестностей, а после перехода фабрики в ведение Кабинета Его Императорского Величества в 1811 г. изделия выпускались только для царского двора. Поэтому вазы уральской работы до сих пор украшают залы Эрмитажа, а в Екатеринбурге являются достаточной редкостью. В музее сохранbлось лишь несколько предметов этого периода: беломраморный обелиск (без навершия), строгая ваза из полированного красного мрамора и вазы из белого мрамора с резным декором в античном стиле.
Гордостью собрания являются круглые медальоны с барельефными портретами императорской четы — резные, с тонкой светотеневой моделировкой, беломраморные профили Александра 1 и Елизаветы Михайловны благородно контрастируют с черным фоном шиферных пластин.
Освоение методики обработки камня зачастую диктовалось поступающими из Петербурга заказами — спрос на камеи в первой половине XIX в. способствовал развитию «обронно- го» художества. Искусство глиптики представлено в музейной коллекции немногочисленными геммами из сердолика, халцедона, яшмы (камеями для брошей и интальями для личных колец-печаток). На овальных, высотой до 2,6 см, пластинках искусно вырезаны «портреты» Зевса и Аполлона, загадочная фигура крылатой богини, пишущей на щите литеру «А».
Раздел искусства рубежа XIX — ХХ вв. более обширен, в его состав входят в основном произведения малых форм «кабинетного» характера, изготовление которых было возможно в домашних условиях или в мелких кустарных мастерских, где трудились покинувшие фабрику после отмены крепостного права мастера, а также самоучки. В 1919 г., согласно отчету по «гранильному и каменнорезному кустарным промыслам в Екатеринбургском уезде», в нашем городе и его окрестностях (Березовский, Верх-Исетский, Нижне-Исетский заводы, пос. Шарташ) было зарегистрировано 226 мастерских, работавших на рынок. Их изделия не клеймились, поэтому установление авторства произведений по-прежнему остается проблематичным.

Пресс-папье «Виноград». Конец XIX -начало ХХ в. Екатеринбург, кустарные мастерские Яшма, аметист; резьба, огранка

В последней трети XIX в. большое распространение получили граненые печатки. Центром огранки был Березовский завод, где кустари специализировались на обработке струганца — кристалла прозрачного кварца, цвет которого облагораживали методом запекания. Приобретший светлую окраску, дымчатый кварц известен под торговым названием «раухтопаз». Сделанные из него на гранильном станке печатки имели, как правило, несложную форму: цилиндрическую, шестигранную, чаще — пирамидальную, а в качестве их декора применялись неглубокие желобки. Гранились печатки и в Екатеринбурге, где наряду с прозрачным камнем использовались однотонная и пестроцветная яшмы, реже — оранжевый сердолик. Параллельно с настольными делались и печатки-брелоки, представляющие собой трехгранники из аметиста, горного хрусталя и дымчатого кварца или изготовленные в виде бусины с указанием дней недели. Появились и печатки сувенирного характера, так называемые годички
— двенадцатигранники с контррельефными знаками зодиака. В коллекции музея имеются образцы всех упомянутых форм и материалов, а также печатки, выполненные в псевдорусском стиле.
В конце XIX в. форма изделий становится более сложной и разнообразной, что потребовало применения резного станка. Часто кустари, ориентируясь на покупательский спрос, обращались к жанру анималистики. Из кварца, без предварительных моделей, по навыку, резались фигурки и головки зверей и птиц с тщательной проработкой поверхности, передающей фактуру шерсти или оперения («Голова лошади», «Горлица»). Вероятно, некоторые мастерские специализировались на изображении определенных животных. Так, довольно часто встречается стилистически однородная фигурка медведя с четырехгранной бутылью в передних лапах. К сожалению, в связи со свободным креплением данная деталь в большинстве случаев утрачена (заготовка для печатки «Медведь»).

Статуэтка «Гризли». 1988. А. В.Овчинников (род. 1948), Кунгур Пермской обл.
Талькохлорит; гравирование, резьба

Появляются и изделия с изображением человека, которые обязательно выполнялись по восковой модели, сделанной с фотографии или картинки. Чаще всего это были бюсты-печатки, реже — фигурка в рост. В музее хранится одна работа такого плана — не имеющая на сегодняшний день аналогов хрустальная статуэтка «Девушка с ягненком» работы неизвестного автора. Пластическое решение и небольшой размер (высота фигурки 8,5 см) позволяют с большой долей вероятности идентифицировать статуэтку как печатку с незаполненной матрицей. Возможно, мастер не захотел продавать удачное произведение скупщику, от которого печатки затем поступали в руки резчика-гравера для нанесения на их матрицах монограмм, гербов, фамилий и т. д. Так как подобная работа, особенно модный в то время готический шрифт, требовала основ графической грамотности, она была доступна немногим: в 1909 г. в Екатеринбурге было зарегистрировано всего четыре мастерские «резьбы печатей и гравировки на камне».
В середине 1910-х гг. изготовление печаток прекратилось и возродилось лишь на рубеже следующих столетий (В. Зорков. «Рак», 1995; С. Захаров. «Цветок», 1999).
Несмотря на свою широкУю распространенность, пресс- папье в связи с хрупкостью крепленийпРактически не сохранились, в музейных коллекЦиях находятся лишь единичные экземпляры.
Из имеющихся в коллекции предметов особого внимания заслуживают раритетные миниатюры из аметиста — «Птенец», «Тюлень», «Рыбка», «Бабочка», а также пасхальное яичко. Животные выполнены мастером в трехмерном объеме, а расправившая крылья бабочка и аббревиатура «ХВ» — в виде рельефа на полированной поверхности овальных камней. По неуточненным сведениям, авторство работ может быть присвоено А. К. Денисову-Уральскому. В пользу этой версии говорят сравнительный анализ стилистических признаков произведений и их высокий уровень исполнения. Долгое время функция миниатюр оставалась неясной, лишь после знакомства с изделиями фирмы Фаберже появилось предположение, что они предназначались для эксклюзивного шейного украшения, состоящего из каменных бусин и резных подвесок.
Различные варианты огранки и объемной резьбы широко применялись при создании пресс-папье с чисто уральскими накладными композициями из листьев и ягод.

Камея «Молчание». 2004. C. Н. Захаров (род. 1948), Невьянск Свердловской обл. Дымчатый кварц, серебро; резьба

В середине XIX в. в Екатеринбурге был популярен мягкий золотистый селенит, из которого делались «фруктовые» накладки, крепившиеся на основу из зеленого змеевика.
В 1887 г. в городе изготовлением «плодов и бусок» занимались 22 мастера, а монтажом композиции — всего четверо, так как «наборка» являлась наиболее творческой операцией и была доступна немногим. В 1909 г. по Екатеринбургскому уезду было зарегистрировано только 5 мастерских данного профиля.
Несмотря на свою широкую распространенность, пресс-папье в связи с хрупкостью креплений практически не сохранились, в музейных коллекциях находятся лишь единичные экземпляры. В нашем собрании имеются два подобных пресса: крупные ягоды черной смородины в окружении малины, крыжовника, белой смородины и княженики («Малина и смородина»), а также кисть светло-сиреневых ягод под резным светло-зеленым листом («Виноград»).
Растительные мотивы украшали и плоскость прямоугольных плакеток, которые выполнялись в технике флорентийской мозаики. Изображение при этом монтируется из вырезанных по шаблону цветных фрагментов и заполняет собой всю плоскость или инкрустируется в однотонный камень. В музее хранятся плакетки с цветочными букетиками на черном фоне («Ландыш», «Роза», «Азалия»).
Широко применялась и другая разновидность пластиночной мозаики — «русская», требовавшая использования одного камня. В России она распространяется с конца XVIII в., получив наибольшую известность в изделиях из уральского малахита с Гумешевского (1702) и Медноруднянского (ок. 1722) месторождений: светло-зеленого, хорошо полирующегося бирюзового и более темного, с шелковистым блеском в изломе, «плисового» («атласного»). Оригинальность русской мозаики заключается в том, что впервые наряду с большими плоскостями стали облицовываться криволинейные поверхности. Из «фанеры» — пластин толщиной 2 — 4 мм — разными способами набирался нарядный малахитовый узор: «мятым бархатом», «ленточным» или «струистым», радиальным или «глазками», на две и на четыре стороны. Основой для набора служил мягкий камень, пористая поверхность которого задерживала клеящее вещество, обеспечивая прочное сцепление материалов. Существовало два способа наклеивания: крупные пластины подгоняли по рисунку встык, а промежутки между мелкими заполняли пастой из малахитовой крошки и зеленого клея. Украшением музейной коллекции служат набранные разными способами настольная ваза, шкатулки, прямоугольная и овальная столешницы начала XIX в. Особенно эффектно выглядят произведения, где использовано сочетание зеленого узорчатого камня и золотистой бронзы (фурнитура для фабрики делалась в бронзолитейных мастерских Верх-Исетского завода).
Наряду с малахитом визитной карточкой Урала всегда была яшма — твердый, хорошо поддающийся полировке и имеющий богатейшую цветовую палитру материал. В музейной коллекции имеются пресс и шкатулки кустарной работы, где простая геометрическая форма позволяет сконцентрировать внимание на причудливом пестроцветном рисунке. На гранильной фабрике из однотонной темно-серой яшмы была изготовлена классическая настольная ваза, строгость формы и цвета которой смягчаются за счет резного декора (ионики по борту и выпуклые ложки у основания).

Ваза «Ромашка» 1978. В. Я. Бакулин (1929 — Екатеринбург Оникс; резьба (1984)

На рубеже XIX — ХХ вв. на фабрике делались и крупные монументальные произведения, например, знаменитая «Карта Франции» (1900, Гран-при на Всемирной выставке в Париже). Этапной стала работа для храма Воскресения Христова в Санкт-Петербурге: были изготовлены верхние части двух клиросных иконостасов (1894 — 1906), дарохранительница (1985 — 1907), орнаменты для «Съни-шатра» над местом ранения Александра 11 и балюстрады (выполнены в 1913). В музее хранится редкий образец интерьерной детали из моховика (серпентинита) с двухсторонним резным цветочным мотивом.
Несмотря на успешное выполнение сложных заказов, фабрика постепенно приходила в упадок. Сказывались устаревшее оборудование, нехватка опытных кадров, отсутствие высокохудожественных образцов. Намеченной технической реконструкции помешала Первая мировая война. В 1915 г. фабрика была закрыта, а рабочие мобилизованы на фронт.
Возрождение искусства обработки камня началось в первой половине 1920-х гг. Завод «Русские самоцветы» (бывш. ЕГФ) получает крупные, социально-значимые заказы (первые звезды для Кремлевских башен, 1935; «Карта индустриализации», 1937, Гран-при на Всемирной выставке в Париже; герб СССР для Первой сельскохозяйственной выставки, 1939), налаживает выпуск сувенирной продукции. Однако художественный уровень подчиненных производственному плану работ оставался невысоким и только после Великой Отечественной войны вновь начался процесс творческого поиска.
В музее раздел современного камнерезного искусства ХХ — начала XXI в. представлен авторскими произведениями, на примере которых можно проследить продолжение традиций и появление новаторских подходов к созданию вещей. Период 1920-х гг. проиллюстрирован одним, но важным в отношении преемственности экспонатом — статуэткой «Слон», созданной Г. Зверевым, сыном знаменитого Дани- лы-мастера из бажовских сказов. Не менее значимы и датируемые серединой века работы известного малахитчика А. Оберюхтина («Шкатулка», 1949; «Ваза», 1957).
Раздел искусства последнего пятидесятилетия достаточно полно отражает многообразие происходящих тогда художественных процессов. Произведения 1960 — 1980-х гг. характеризуются присущим «суровому стилю» лаконизмом форм и сдержанностью цветовой палитры. Наглядным примером может служить трехпредметная композиция Б. Рыжкова «Загадки космоса» (1980), где для передачи напряженного звучания современности применяются геометрически четкие линии и локальная окраска черного обсидиана и молочно-белого льдистого кварца. Позднее более смягченный вариант такого решения формы будет продемонстрирован художником в двухпредметной метафорической композиции «Трудный путь» (1990).
Приоритетным в это время становится изготовление различных ваз — от небольших настольных до высоких напольных. Обращение к классическим традициям прослеживается в строгих по силуэту интерьерных вазах из родонита и яшмы с золотистыми латунными ручками А. Доронина («Возрождение», 1981 и «Воспоминание», 1984). В ряде работ минимализм форм компенсируется образно-эстетическими особенностями камня: обыгрывается пейзажный рисунок яшмы (В. Бакулин. Карандашница «Шторм», 1967 и комплект ваз «Березка», 1977), легкие трещинки горного хрусталя (Е. Васильев, исп. В. Ситников. Ваза «Мороз», 1969), слоистость фиолетового флюорита (В. Молчанов. Ваза «Морской конек», 1974).
Вне рамок конструктивного направления главным художником завода «Русские самоцветы» В. Бакулиным были созданы произведения с ярко выраженной авторской индивидуальностью. Новые нестандартные формы строятся камнерезом прежде всего на основе изобразительности. Скромный полевой цветок послужил поводом для изготовления вазы «Ромашка» из оникса (1978), в вазе «Рябинка» (1980) тактично сочетается редко встречающаяся резьба по родониту с неброским рисунком темно-розового камня с черными прожилками. Значительной работой мастера является не имеющая аналогов в камнерезном искусстве ониксовая ваза «Пробуждение» (1981) — современная версия «каменного цветка». Следуя за слоистым рисунком светло-кофейных тонов, художник передает изгибы полированных лепестков, а более темные пятна помогают определить форму матовых барельефных листьев на основании. Творчество В. Бакулина оказало серьезное влияние на уральское искусство, и музей вправе гордиться тем, что обладает его программными произведениями.
На рубеже 1980 — 1990-х гг. крупногабаритная ваза практически исчезает из сферы художественных интересов камнерезов. В нашем собрании имеется только один подобный экспонат — выполненная А. Жуковым и С. Загоревским оригинальная настольная ваза (1991), где применен новый материал и, соответственно, продиктованная им форма. Волнистый рисунок серого скарна струится по перетекающим боковым поверхностям, а на верхней площадке мерцает предназначенный для релаксации съемный полированный шар из льдистого кварца.

Панно «Подсолнухи». 2000. С.А. Кислицкий (род. 1957), Нижний Тагил
Скарн, серпентинит, мрамор; флорентийская мозаика

В конце ХХ — начале XXI в. искусство вновь становится камерным и адресуется в первую очередь коллекционерам. Камнерезы, ориентируясь на традиции уральского промысла, особое внимание уделяют возрождению трудоемких технологий. Все большее распространение получает глиптика. Так, например, камеи в классическом стиле режет на яшме и тиманском агате известный ювелир В. Храмцов, создав серию психологических портретов деятелей культуры Урала («Камнерез Н. Татауров», «Художник Е. Гудин», «Художник Г. Мосин», «Искусствовед Н. Ганебная», все — 1998).
В коллекции имеются и камеи с различными типизированными изображениями: гордым профилем индейца на обсидиане с диагональным черно-коричневым цветовым разделением (Г. Пономарев. «Ирокез», 1997); возникающим из природных изломов дымчатого кварца суровым мужским лицом (С. Захаров. «Молчание», 2004); вырезанной на оранжевом сердолике головой старца на фоне одинокого дерева и заходящего солнца (Д. Богомазов. «Мудрость», 2000). Вечное единство мужского и женского начал воплощено в инталье с летящими в «пространстве» горного хрусталя стилизованными фигурками (А. Жуков. «Вдохновение», 1991). Свободное комбинирование положительного и отрицательного рельефов использовано при фиксации образов представителей фауны: бегущего агатового животного (А. Жуков. «Олень», 1992), взлетающей из малахитового узора бабочки (И. Дар-Насибуллин. «В травах», 1996).
Снова популярной стала пластиночная мозаика, особенно многоцветная флорентийская. В технике прямого набора создаются малоформатные плакетки, в основном с инкрустацией на ахроматическом фоне цветочных и зооморфных мотивов (Г. Пономарев. «Утренняя роза», 1996; М. Колесников. «Камышовка», 1992 и «Синица», 1996).
А. Жуков нашел здесь свое решение: он тактично включает в природный каменный пейзаж конкретное изображение, в данном случае — птицы (коробочка «Снегирь», 1990; плакетка «Глухарь», 1994).
Мозаичный набор на больших плоскостях менее распространен, им занимается ограниченное число мастеров. В музее находится несколько настенных панно, среди них — «Первоцвет» (1998) Ю. Шевцова, «Подсолнухи» (2000) и «Зима» (2007) С. Кислицкого.
Серьезно заявило о себе и направление, связанное с созданием картин-пейзажей. Они выполняются методом гравирования по мрамору с фрагментарными участками из абразивной крошки (О. Загорский. Панно «Первый снег», 1991) или в популярной на рубеже XIX — ХХ вв. технике насыпной картинки. Неброский рисунок мраморных пластин служит фоном-основой для лирических пейзажей, «написанных» мелкими фракциями цветных камней (Т. Чинченко-Воробьева. «Март», 1992 и «Ночь на Онеге», 1991; А. Крестьянникова. «Маяк», 2003).
Работая с плоскостью, камнерезы используют также традиционную накладную горельефную мозаику, но вносят в нее свои коррективы, заключающиеся в свободном выборе сюжета, отказе от регламентации материала и приемов его обработки. Как мини-сюжет трактует И. Емашев тему винограда, заполняя плоскость пьедестала резными листьями с ползущей улиткой и капельками росы (пресс «Виноградные листья», 1995).

Ваза «Воспоминание». 1984. А. Н.Доронин (1948 — 2010), Екатеринбург Яшма.латунь; резьба

Появляются и новые флористические мотивы. Особого внимания заслуживают, например, плакетка Т. Юшковой с изысканным светло-серым агатовым цветком на серебристо-черной пластине обсидиана («Ирис», 1993) или яшмовая шкатулка В. Чунакова, на крышке которой вьются резные бледно-оранжевые лепестки из кварцита («Цветы», 1995).
Стремление запечатлеть в материале ускользающую красоту окружающей природы находит продолжение уже в трехмерных композициях. Это каменная флористика, базирующаяся на традициях фирмы Фаберже, но решенная В. Васильевым в ином ключе — привычный цветок в вазе мастер трансформирует в цветок в природной среде. Результатом такого новаторского подхода стали прорастающие сквозь корку льда первоцветы («Подснежники», 2003) и обвившая ствол мощного дерева хрупкая цветочная веточка («Орхидея Каттлея», 2004).
После длительного перерыва появилась и скульптурная мозаика с изображением человека, представленная в нашей коллекции композицией «Старатель» (1997) О. Наземного.
В отличие от сборного цветного объема, в малой пластике из монолита человек встречается редко. Поэтому стоит обратить особое внимание на реалистическую резную фигурку «Мужичка-рудознатца» (1995) из дымчатого кварца С. Бусыгина и стилизованный женский торс из зеленой яшмы А. Жукова (1993). Образность и функциональность гармонично сочетаются в стильных силуэтных фигурках из черного обсидиана Д. Богомазова (Печатка «Он и Она», 2000) и
А. Бельской (Флакон «Неизвестная», 2000).
Однако в малой пластике приоритет по-прежнему сохраняется за анималистикой. Работая в этом жанре, мастера прежде всего учитывают специфику материала. Для иридизирующих обсидиана и тигрового глаза избирается обтекаемая силуэтная форма (А. Жуков. «Ворон», 1989 и «Морской котик», 1996; С. Пуртова. «Кошка»), поверхность полупрозрачных разновидностей кварца оживляется скупыми резными деталями (В. Шицалов. «Рыбка», 1993) или сохранением природных структурных участков (В. Стеканов. «Мамонт», 1991 и «Кабан», 1990), обыгрываются оптические эффекты горного хрусталя, например, рыбная чешуя в виде вогнутых прозрачных полусфер (Д. Богомазов. «Рыбка удачи», 2003). Об искусстве старых мастеров напоминают передающая фактуру мягкой шерсти сплошная резьба по зеленоватому празему (Ю. Бахтин. «Собака Бимка», 1994) и орнаментальная, обозначающая шерстяные завитки гравировка на серебристо-черном обсидиане (Н. Мирюк. «Кабан», 1994). Синтез камнерезного и ювелирного искусства присущ вырезанной из бурого кварца рыбке, украшенной накладками из гладкого и фактурного металла, перламутровой инкрустацией и вставками из граненых камней (В. Миронец. «Рыбка-пиранья», 1996).

Статуэтка «Девушка с ягненком» Конец XIX — начало ХХ в. Екатеринбург, кустарная мастерская Горный хрусталь; резьба

Параллельно с возрождением и развитием традиций уральского камнерезного искусства ведется активный поиск новых форм и передачи содержания на уровне сверхтекста. Создаются сложные по восприятию произведения, рассчитанные не только на визуальный контакт, но и на философский диалог. Сюрреалистические тенденции находят отражение в уникальных, развивающихся во времени объектах В. Оболенского из кварцевого моноблока, где внутренняя суть скрыта за переплетением реального и ирреального, а технической основой служит принцип сопоставления матовой и блестящей поверхностей («Неудачное знакомство», 1995; «Конформизм массового сознания», 1996; «Жизнь без конца», 1997).
Отдельный раздел в коллекции посвящен искусству резьбы по мягкому камню. Этот самобытный промысел сформировался в XIX в. в Пермской области и имел своими центрами город Кунгур и село Красный Ясыл. Он прошел трудный путь развития от навязчивого подчинения материала форме и декоративному обрамлению до понимания самоценной красоты камня. Спецификой материала обусловлен сам выбор художественно-выразительных средств — силуэтность монолитных объемов и минимум порезок. Раздел этот невелик и датируется 1930 — 1990-ми гг. Его основой послужили несколько экспонатов Первой областной выставки камнерезного искусства, состоявшейся в залах музея (тогда — картинной галереи) в 1938 г. Это — подкупающие наивной непосредственностью достаточно крупные настольные предметы: популярный на протяжении десятилетий ретросветильник в виде заснеженного домика, коробка в форме индюка, статуэтка шахтера с отбойным молотком.
На промысле традиционно делаются утилитарные предметы. В 1950-е гг. они выполнялись в виде статуэток: охвативший ствол дерева медведь служил карандашницей, медведь около улья — коробочкой, лебедь и свернувшаяся кольцом рыбка — лотками. Стоит заметить, что у современных мастеров назначение предмета не скрыто за изобразительностью, примером чему могут служить тонкостенные вазочки А. М. Овчинникова («Снежок» и «Осень», обе — 1990).
Лидирующие позиции по-прежнему занимает скульптура малых форм, особенно анималистика. Созданные А. М. Овчинниковым пятнистый гепард из гипса (1993), заключенное в цельном куске кальцита стадо барашков (1990), чуть просвечивающая медово-желтая белка из селенита (1980) покоряют чувством камня и реалистичностью изображения при обобщенной форме и выявлении характерных деталей посредством порезок. Кунгурский камнерез А. В. Овчинников при работе с талькохлоритом применяет технику гравировки, легкие штрихи которой передают фактуру шкур и придают работам выразительность («Гризли», 1987 и «Кабан», 1993). Ученик А. В. Овчинникова — И. Дар-Насибуллин (ныне проживающий в Екатеринбурге) — в своем творчестве опирается на традиции, однако в поисках своего почерка усложняет форму и применяет фрагментарную сквозную резьбу («Птицы», 1992). Он, пожалуй, первым стал использовать стеатит, при работе с которым приходится учитывать неравномерность расположения неярких цветовых пятен, которые подсказывают форму и образ объекта («Бык-чернобров», 1993).
Не остается забытым и бытовой жанр, пик развития которого приходится на 1950 — 1960-е гг. Считается, что появление фигуры человека в творческом арсенале резчиков Красного Ясыла связано с деятельностью скульптора И. Семерякова. В коллекции музея имеются образцы таких тиражированных изделий из белого гипсового камня с изображением катающихся на санках детей.
В 1990-е г. создаются немногочисленные авторские произведения с индивидуальным почерком: обобщенная талькохлоритовая фигура прочно стоящего на ногах коренастого мужика в косоворотке работы С. Кривощекова из Кунгура («Крестьянин», 1990), лаконичные фигурки женщин с четвероногими питомцами из сероватого талькохлорита И. Дар-Насибуллина («Спляшем, Жучка» и «Кормилица», обе — 1994).
Надеемся, что этот краткий обзор коллекции поможет читателю составить представление о камнерезном и гранильном искусстве Урала и привлечет ценителей красоты камня в залы Екатеринбургского музея изобразительных искусств.

Исторический очерк

«Старик Фабержей» из Петербурга, которого уральский писатель-сказочник Бажов упоминает как высшего авторитета в ювелирном искусстве, не отказался бы взять в свою команду современных ювелиров-камнерезов Урала, таких как Борис Харитонов, (погиб в 2006 году в автокатастрофе), и других.

«Мне кажется, — рассказывал заслуженный художник РФ Борис Харитонов, — Фаберже очень точно выразил душу русского ювелирного искусства, а именно – стремление к разнообразию, к совершенству и самовыражению. Русское ювелирное искусство – это непрерывное познание себя, познание России» . Урал в целом – это зона повышенной биоэнергетики. Не случайно, Карл Фаберже покупал камень для своих мастерских именно в Екатеринбурге. Здесь, на границе Европы и Азии, — зона разлома тектонических глыб, особая биоэнергетика камня и биоэнергетика человеческих рук, прилагаемых к этому камню.

Сто лет назад ситуация с уральским камнерезно-ювелирным искусством рассматривалась иначе. Франц Бирбаум указывает, что «иногда каменные изделия приобретались от Екатеринбургских кустарей и отдавались для исправления недостатков, улучшения полировки на указанных заводах (небезынтересно отметить, что стоимость этих исправлений большею частью превышала цену, за которую они были куплены)» [ 2, С. 32]

«Сношения фирмы, продолжает Бирбаум, с уральскими производителями до 1914 года носили чисто случайный характер. Время от времени они приносили нам кое-какие изделия. Работы эти большей частью были неудовлетворительные во всех отношениях. Больно было смотреть на прекрасные камни, испорченные невежественной обработкой. Фирма приобретала эти изделия ради камней, ломали их, спасая отдельные части, или, когда это было возможно, исправляли дефекты рисунка и обработки» [Там же]

О развитии камнерезного искусства в 1920-1980 гг. в Свердловске мы имеем скупые сведения. Известно, что уральские камнерезы исполняли карту СССР для выставки 1937 года в Париже и 1939 года в Нью-Йорке. Город был закрытым для иностранцев. В отличие от Ленинграда, где на рубеже 1970-1980-х годов проявила себя «группа Монастырского», а ещё раньше прошла выставка , у свердловских камнерезов было мало шансов получить зарубежную известность, и познания в зарубежном искусстве камня были слабее.

Иногда противопоставляют Екатеринбург Петербургу, забывая, что у Петербурга население в четыре раза больше и двести лет был столицей империи. Оба города имеют много геологических заведений и геологических музеев. Любовь к петрографии в крови уральцев. Но количеством изделий сейчас взяли уральцы. Говорить, что их изделия рангом ниже петербургских было бы неверно. Это вещи, рассчитанные на другие категории покупателей.

Коллекционирование камнерезного искусства

Одной из первых в Екатеринбурге в начале 1990-х годов фигурки стала исполнять фирма и — . Они создали целую коллекцию для руководителя «Уральской золото-платиновой компании» г-на Тимофеева Н.И. В той же фирме работал . Традиционно со времён Фаберже лучшие камнерезы Санкт-Петербурга были выходцами с Урала. Теперь же мы наблюдаем интересное явление: талантливый камнерез с Урала Илья Боровиков обучался почти целый год изготовлению фигурок в Петербурге, в фирме «Эболи». Петербургский художник Сергей Фалькин приехал в город на Неве из Забайкалья. Два года работала в Петербурге иркутянка .

Собирание предметов камнерезного искусства имеет свою особенность. Здесь не надо тщательного поддержания климатического режима, как в произведениях живописи. Предметы менее габаритны, легче перемещаются на выставки, меньше реставрации. Стоимость предметов уже сравнима с дорогими полотнами знаменитых художников – неизбежны издержки на охрану.

В советское время не было предметов собирания, камнерезное искусство замерло в своём развитии на 70 лет. Коллекционеры в СССР были, собирали Фаберже, но называть имя придворного ювелира не рисковали. Среди собирателей люди высокого вкуса и воспитания: композитор Исаак Дунаевский, балерина Зинаида Гельцер, актриса Любовь Орлова, семья Утёсовых, акад. Курчатов и первые советские космонавты. Из современных коллекционеров отметим семью народного артиста СССР Иосифа Кобзона (у него в коллекции около 200 «человеческих» каменных фигурок), московского бизнесмена Леонида Владимировича Макаревича – одна из самых больших коллекций фигурок, банкира Искандера Муртазина (более 100 «человеческих» фигурок уральских мастеров). Профессор Николай Иванович Тимофеев из Екатеринбурга, самый первый еще на рубеже 1980-1990-х годов, стал собирать «каменных человечков» (более 70) и дал толчок развитию резьбы по камню на Урале и коллекционированию.

Николай Овчинников – один из самых известных в России коллекционеров камнерезного искусства. Он собирает произведения мелкой камнерезной пластики, созданные ведущими мастерами Екатеринбурга в течение последних 20-ти лет. Гордостью коллекции являются программные, знаковые произведения, сыгравшие важную роль в развитии камнерезной школы постсоветского Екатеринбурга, работы талантливых уральских художников.

Коллекционирование произведений художников территориальной школы, да еще такой разнообразной, как уральской, требует незаурядного художественного чутья, «художественного стержня».

Друг Фаберже, проф. Н. Могилянский говорил о «роскоши коллекционирования», которую мог позволить себе придворный ювелир. Акад. Павлов, говорит о коллекционировании, как «инстинкте цели». Без талантливого, знающего коллекционера нет успешного художника.

Сейчас нет таких «всеохватных» коллекционеров, какими были сам Карл Фаберже и его второй сын Агафон Карлович. Они собирали «всё». У Агафона Фаберже было в 1935 году 8 камнерезных «человеческих фигурок» серии «русские типы», из которых пять ранее принадлежали царю. Отметим концептуальную составляющую любой коллекции, которую ей сообщил собиратель, принцип, избранный по его творческой воле. Набор предметов приобретает новую гармонию и новое звучание. Разнообразие принципов очень большое.

Коллекция Николая Овчинникова имеет не только художественную, но уже и историческую ценность, поскольку предметы, изготовленные в 90-х годах прошлого века практически отсутствуют на художественном рынке, владение ими является целью для меценатов и поклонников камнерезного искусства.

Современные мастера

Отличие многочисленного уральского сообщества камнерезов, в том, что здесь меньше представлено старшее поколение, практически нет людей старше 55 лет. Из старшего поколения можно отметить только заслуженного художника РФ Борис Харитонова (1938-2009), но строго говоря, он не был «чистым» камнерезом, сочетая в себе талант в первую очередь ювелира и гравёра высочайшей квалификации и резчика по кости. С камнем он не успел поработать в полной мере, преждевременно ушёл из жизни. Самые опытные и (оба 1955 г.р.). Остальные, в подавляющем большинстве принадлежат к группе «молодых» по нашей классификации, 1971 г.р. и моложе. Но и здесь есть градация. Конечно, в этой группе уже считается признанным мэтром. Есть и талантливая молодёжь, например, 1988 г.р., исполнитель замечательных «военных фигурок», который в настоящее время заканчивает Архитектурную академию. Условно, поколение Алексея Антонова и его ровесников, с многими из которыми он обучался в Художественном ПТУ № 42 можно назвать «семидесятниками»: это (1977-2006), (1977 г.р.), Виктор Моисейкин (1973 г.р.), Роман Яшкин (1975 г.р.), (1978 г.р.). В этом большое отличие молодых екатеринбургских мастеров от их коллег из Кунгура, среди которых как раз преобладают мастера возрастом за 55 лет, со стажем работы в отрасли не менее 35 лет. Выбранный нами анализ биографий оказался оправданным для классификации разнородной группы уральских мастеров.

Изучая проблему развития Уральско-Сибирской камнерезной школы, её дифференциации на региональные школы, а также с целью составления «Словаря камнерезов России», автор предпринял несколько поездок на Урал и в Сибирь, проехав в 2009 году по маршруту Транссибирской магистрали до Владивостока, а в 2010 году до Иркутска, посетив города Киров, Екатеринбург, Омск, Новосибирск, Красноярск и Иркутск. В ходе исследования было выявлено, что развитие камнерезного искусства в уральско-сибирской провинции повторяет путь развития авторского камнерезного и ювелирного направления в Ленинграде (Санкт-Петербурге) и Москве, пройденный в 1970-1990 гг. Это образование группы элитарных художников, имеющих, и главное, создающих свою клиентуру. В этом и есть диалектика категорий пространства и времени. Культурная провинция перестаёт быть послужным потребителем столичных новостей. Авангард рождается в провинции.

В Уральском, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах проживает около 40 млн. чел., в том числе в Уральском округе — 12,6 млн. чел., в Сибирском — 20,5 млн. чел. Территория СФО составляет 30% территории России. В Дальневосточном округе проживает — 6,7 млн. чел. (2002 г.), больше, чем во всей Прибалтике. Численность населения трёх округов 27% от общероссийской, здесь сосредоточено более 90% каменных месторождений страны. Часто искусством начинают заниматься геологи или коллекционеры камня. В этом сходство с Петербургом, который три века центр геологической науки в России. Во Владивостоке и Хабаровске первые ростки камнерезного искусства рождаются в недрах предприятий геологоразведки, бывших мощных региональных отделений системы «Союзкварцсамоцветы» (добыча стратегического камня – кварца), однако в Хабаровском и Приморском краях нет квалифицированного художественного руководства и креативных идей в камнерезном искусстве.

Была проанализирована информация из профессиональной периодической печати: журналов «Русский Ювелир», «Ювелирное Обозрение», «Ювелирная Россия», «Навигатор ювелирной торговли», и других; электронной газеты «Российской Ювелирная сеть», каталогов ювелирных выставок – ярмарок, каталогов музеев, итоговых документов конкурсов ювелирного искусства: «Ювелирный Олимп» (Выставочное Объединение «Мир Камня», Санкт-Петербург), персональных каталогов художников, материалов научных конференций музеев, коллоквиума «Ювелирное искусство» , материалы Всероссийского музея ДПИ и народного искусства, ответов из провинциальных музеев на запросы автора. Часто вопросы ставили сотрудников музеев в затруднительное положение (в Хабаровске, Кемерово, Новокузнецке, Владивостоке, Чите), так как последние 20 лет пополнения коллекций камнерезного и ювелирного искусства практически не было, при отсутствии финансирования. Системной работы по составлению списков камнерезов и ювелиров практически никто не ведёт. Музейщики боятся работать с изделиями из драгоценных металлов и камней, а пожертвований в музеи практически нет. В постсоветском пространстве нет монографических исследований и справочников, фиксирующих состав камнерезов и ювелиров – художников, какие были даже в советское время. «Золотая кладовая» есть только в Омском художественном музее и , но в художественных музеях Новосибирска, Барнаула, Красноярска, Иркутска и других – отсутствует.

Региональный принцип изучения оказался оправданным. Было выявлено возникновение новых ювелирно-камнерезных центров в самостоятельной России, в том числе возрождённых, как «иркутская ювелирная школа». Здесь усилиями проф. Л.М. Лобацкой при Иркутском Политехническом институте (технический университет) с 1996 г. готовят ювелиров с высшим образованием, с основательной подготовкой по камнерезному искусству. Развитие новых ювелирно-камнерезных центров в Новосибирске, Красноярске, Барнауле, Хабаровске и других городах является некоей компенсаций от потери мощных украинских и закавказских заводов, которые производили до половины всего объёма ювелирной отрасли СССР.

В референтную группу художников Урала и Сибири, творчество которых было изучено, попали 34 чел. Среди них не было «чистых» ювелиров, все они в большей или меньшей степени работали с камнем. Сейчас нет также и «чистых» камнерезов. Многие владеют двумя специальностями, поскольку ювелирное обрамление занимает много времени и затрат. В группу попали в ювелир С. Квашнин из г. Кирова, художники-камнерезы А. М. и А.В. Овчинников из г. Кунгура Пермской области (все члены Союза художников). Екатеринбург: ювелиры: Б.Н. Харитонов (1938-2009; заслуженный художник РФ, проф. Н. Кузнецова, В. Хахалкин, С.А. Пинчук – все члены Союза художников; В. В. Бобров (руководитель ювелирного производства, в прошлом ювелир), камнерезы , ; Омск: Ольга и Владимир Крышковец, члены СХ. Новосибирск: В.К. Павлов (член СХ, председатель жюри конкурсов ювелиров), М. Балдин, В. Зеленцов, камнерез Д. Гутов (1964 — 2008). Горно — Алтайск: камнерез Трифонов. Томск: ювелир А.Э. Дюсьметов. Ангарск: Д. Л. Коршенбойм, О.В. Селиванчук, Иркутск: ювелиры-камнерезы Аркадий и Наталия Лодяновы (заслуженные художники РФ) Д. Беломестных; известный скульптор и ювелир Даши Намдаков (член СХ); камнерезы (член СХ) и В. Крюков (кандидат геолого-минералогических наук, председатель Творческого союза камнерезов и ювелиров Восточной Сибири). Улан-Улан-Удэ: Д. Будажабэ (член СХ).

Резюме

В 1990-2010-х гг. происходит перманентное прогрессивное развитие камнерезного искусства урало-сибирского региона, возникновение новых и возрождение старых центров, появление нескольких десятков новых имён, из которых выдвигаются лидеры-художники и художники-воспитатели (по акад. Рыбакову «волхвы — хранительник»), хранители лучших традиций художественной обработки камня. Развитие, как и в центре России (Петербург, Москва) происходит с опорой на собственной силы, силами молодого поколения (до 30-40 лет), без действенной помощи государства и организаций Союзов художников. Последние сами переживают не лучшие времена. В Екатеринбурге действенная подготовка ювелиров и камнерезов, функционирует единственный в стране , который провёл уже 10 конкурсов Имени А.К. Денисова-Уральского, выходит журнал (с 2001 г.), отражающий проблемы уральского ювелирного и камнерезного искусства, проводятся научные конференции с тематикой уральского камня, оказывают значительную помощь коллекционеры.

Литература

1. Камнерезное искусство Урала. Коллекция Николая Овчинникова. Каталог. Екатеринбург, 2010. — 192 с., (в каталоге 143 предмета).
2. Т. Фаберже, В. Скурлов. История фирмы Фаберже. СПб.: 1993. – С.38.
3. Б. Харитонов. Мои встречи с Фаберже // Фаберже и его продолжатели. СПб, 2008, с. 564-565.
4. Н. Могилянский. Некролог. Памяти К.Г. Фаберже // Фаберже и петербургские ювелиры. 1997. – С. 622.
5. История фирмы Фаберже. СПб.: 1993. – С. 32.
6. Е. Казакевич. Екатеринбургская камнерезная школа // Фаберже и его продолжатели. СПб.: 2009. – С. 530-535.
7. Отражение. Творческая Студия Наталии Бакут. Выставка в Константиновском дворце. Санкт-Петербург 30 марта-29 апреля 2011. Буклет. – С.18.,